Перейти Оку по льду…

За свой недолгий век Юрий Оноприенко написал 13 книг. Рассказчик, очеркист, прозаик… В Орле он запомнился многим – и как каждодневный автор газетных строк, и как признанный писатель, запечатлевший время, город и его обитателей на страницах своих лиричных и тревожащих совесть произведений.
Он родился 10 мая 1954 года в селе Стригуны Борисовского района Белгородской области в учительской семье. Вырос и окончил восьмилетнюю школу в селе Меняйлово Алексеевского района. В сентябре 1973 года после учёбы в Курском железнодорожном техникуме получил направление в Орёл. Начинал трудовой путь с должности слесаря локомотивного депо станции Орёл. Уже тогда активно печатался в газетах.
В направлении на учёбу в Воронежский университет (май 1974 года) редактор «Московского железнодорожника» Валентин Филимонов писал о юном авторе: «За время работы в депо подготовил по своей инициативе много содержательных и разноплановых материалов: зарисовки «Локомотивный доктор», «По зову сердца», «Мои чумазые “работяги”», «Как живёшь, мой дом?», множество информаций и корреспонденций. Все они отличаются злободневностью, глубокой проработкой темы, виденьем главных качеств рабочего человека, оправданной оптимистичностью. Язык и стиль статей Оноприенко отличаются оригинальностью».
С сентября 1974 года Юрий Оноприенко – студент-заочник отделения журналистики. Воронежский университет стал настоящей огранкой самородка – ему открылись огромные миры русской и зарубежной литературы. Лекции Б.В. Кривенко учили чувствовать живую природу языка, семинары М.И. Стюфляевой и Э.А. Худяковой помогали осваивать премудрости образности и журналистского мастерства, занятия у Л.Е. Кройчика погружали во вселенский карнавал сатирической публицистики, Г.В. Антюхин знакомил с могучими традициями старой журнальной и газетной школы.
Учился Оноприенко в основном на «хорошо», больше трети оценок составляли пятёрки, тройка только одна – по немецкому языку. Кстати, уже тогда проявился интерес к сатирическому жанру – дисциплинами специализации выбрал «Сатирическую журналистику ХХ века» и «Поэтику фельетона». И в эти же годы студент-заочник работал в Орле помощником машиниста, технологом ремонтного цеха, был корреспондентом «Московского железнодорожника», секретарём узлового комитета комсомола…
После пяти лет работы в депо его пригласили в штат «Орловской правды», в самый ответственный отдел – партийной жизни. Оставалось всего 12 лет до вступления в Союз писателей. Всё складывалось почти как у Андрея Платонова – от депо до университета, губернской газеты и большой литературы…
Оноприенко был лёгок на подъём – бесконечные командировки. Если редакционный УАЗик занят, то рано утром подходил к главному подъезду Дома Советов – и уезжал с первым встретившимся областным начальником на его «Волге» в район. Однажды таковым попутчиком оказался секретарь обкома по сельскому хозяйству Егор Строев. Будучи уже губернатором и председателем Совета Федерации, он часто с юмором вспоминал ту поездку по сёлам.
Четыре с половиной года (вторая половина 1980-х) мы работали в редакции в соседних кабинетах. Сколько было мимолётных встреч, творческих споров, дружеских напутствий! Он, уже автор изданных в Москве книг, рекомендовал меня в Союз журналистов и в коммунистическую партию.
Когда в августе 1991-го редакция взбунтовалась как экипаж броненосца «Потёмкин», Оноприенко не «сошёл на берег» вслед за Владимиром Самариным и его единомышленниками. Ему всегда претила политика, всегда влекло творчество. Отдел партийной жизни исчез, появился ИРС – информационно-репортёрская служба, и это было увлечением маститого журналиста на протяжении нескольких послеперестроечных лет.
А ещё было увлечение игрой в футбол и… театральной самодеятельностью: в Доме писателей руководитель писательской организации Леонид Моисеев поставил «Остров сокровищ», где Оноприенко сыграл одного из пиратов. Драматург и юморист, недавний главный режиссёр Тургеневского театра, Моисеев был кумиром Оноприенко. Юрич, как любя называл его Юрий, давал отповедь всем, кто тормозил вступление в Союз писателей молодого прозаика.
В редакции пошли навстречу писательскому статусу Оноприенко (в Союз писателей его приняли в 1992 году) – назначили заведующим отделом культуры. Впрочем, сам он из газетных должностей выше всего ценил звание простого корреспондента. Никогда не был и не стремился быть редактором или заместителем редактора газеты, хотя именно у него, пожалуй, получались самые опрятные (без ошибок, двусмысленностей) рукописи. Не любил быть литературным обозревателем, хотя рецензии на молодых авторов (не для печати) писал исключительно жёсткие. Относился к писательству как к святому делу, где нет места фальши и приспособленчеству, где надо быть предельно искренним и беспощадным – как к себе самому, так и к коллегам по цеху.
Многие вещи в газете подписывал (по старой, ещё доперестроечной привычке) не фамилией, а псевдонимами: О. Юрьев, Ю. Фильчаков (фамилия матери). Заметки эти разбросаны по тысячам газетных страниц. Его герои – народные мастера, писатели и журналисты прежних лет, легендарные спортсмены и актёры, коллекционеры, любители животных. Многие из них и годы спустя вспоминают диковинную манеру Оноприенко записывать содержание беседы: стандартный лист под его рукой вращался влево-вправо, вверх ногами, на бумаге появлялись в разных углах обрывки строк и пометки, известные только самому автору значки. И из этого хаоса рождалась живая зарисовка…
Превыше всего Оноприенко ценил в людях талант и преданность своему призванию. Считал поистине святыми людьми сельских библиотекарей, худруков клубов, учителей. И без устали рассказывал об этих героях глубинки читателям газеты.
Выступал в защиту провинциальных музеев, заброшенных могил художников, Спас от разрушения родной дом поэта Дмитрия Блынского, не на шутку бился за ремонт музея Бунина в Орле.
Как заправский окопный боец с передовой сделал себе закуток в редакционном кабинете – с любимыми картинами природы, книгами, плакатом «Писатели – лауреату литературных премий России», поделками из коряги…
Редакционная беспокойная жизнь всегда давала массу сюжетов и портретов, но она же, как кислота, вытравливала душу писателя. В нём так или иначе нарастала ярость по отношению к осаждающим редакцию графоманам, псевдокраеведам, «критикам», способным только воспевать некие таланты друзей-приятелей. Ему хотелось хлёстко ответить, ударить, навсегда отбить охоту безобразничать со словом.
Не терпел паркетного краснобайства, празднословия и пустословия. Вознёсшегося оратора (собрата по ремеслу) мог перебить в самый торжественный момент. В то же время ценил солидарность писательского братства. Когда в конце 1990-х годов я попросил у него рекомендацию в Союз писателей, он, прежде всегда благоволивший, наотрез отказал: мы, мол, негласно условились воздерживаться сейчас от приёма новичков…
У него не было машины, чего-то из роскоши. Купил за бесценок заброшенный домишко в дальней деревне у Оки. Так подгадывал дела и дежурства в «Орловской правде», чтобы выходные, включая пятницу и, по возможности, понедельник, провести там – трамвай, электричка, потом час пешего хода, и вот оно, луговое раздолье!
Обзавёлся старым аэродромным бушлатом и вместительным рюкзаком. Освоил сначала миниатюрный радиоприёмник, а затем и диктофон. Лежал на ожившей от тепла печи, смотрел в оконце на звёздное небо и диктовал, диктовал. Многое увиденное и прочувствованное там по весне и лету, в осенние вечера под шум прибрежных ракит, попало потом на страницы книг.
В этот домишко он любил приезжать с друзьями. Художник Николай Силаев, коллега по «Орловской правде» Юрий Лебёдкин, а ещё музыкант и поэт, который объехал с концертами всю Америку, Виктор Садовский…
По меткому наблюдению писателя и литературного критика Алексея Шорохова, Оноприенко звал читателя «в дрёмный, меркотный, но всё ещё живой мир глухой русской деревни». Он не только в прозе, в любой газетной заметке оставался поэтом. В те окаянные годы написал несколько повестей о любви: «Одинокая сорока», «Птица счастья моя, несчастливая», «Несбыточный роман»… Проза документальна – в разговоре с орловскими читателями легко находились прототипы героинь: актрисы, художницы, журналистки.
Его выделяли среди провинциалов, он входил в число самых публикуемых в столице немосковских авторов. Был лауреатом премии Союза журналистов России, дважды лауреатом журнала «Наш современник» (2005, 2009). Его рассказы перевели на китайский язык и включили в «Антологию современной русской прозы», вышедшую в Пекине (2006). Наградили медалью ордена «За заслуги перед Отечеством». Но особенно дорога ему была Всероссийская литературная премия имени Ивана Бунина (2004), в Бунине он видел образец для своей прозы.
Судьба свела нас вместе ещё на четыре года в «Орловской правде». Я был заместителем редактора, он вернулся в корреспонденты. Оноприенко писал вольно и широко. Вот навскидку темы его публикаций тех лет (2004, 2005…): о художественных сокровищах музея изобразительных искусств, о безбилетниках в электричках, об ошибках на мемориальных досках. Он выступил в защиту птиц, когда в панике по поводу птичьего гриппа рьяно бросились отстреливать перелётных птах. Критиковал начавшуюся «оптимизацию» сельских библиотек, разбитые дороги в Орле и пересохшие водопроводы в глубинке. «Праздничное несварение» – так назвал свой комментарий о казённом подходе к праздникам (2006).
Парадокс: журналист Оноприенко не привечал назойливых краеведов, к краеведческим увлечениям других всегда относился скептически, но на закате работы в газете сам стал завзятым краеведом, признаваясь в любви к исхоженному вдоль и поперёк городу у слияния Оки и Орлика. Увлекательной серией «исторических» репортажей и очерков Оноприенко украсил страницы газеты, порадовал читателей, заставил их вспоминать Орёл своего детства и юности. Зарисовки вышли настолько красочные и живые, что о них была написана магистерская диссертация «Филологические аспекты журналистского текста», защищённая на кафедре журналистики Орловского университета.
…Мы жили в соседних домах – через квартал Курских улиц. Часто встречались на трамвайной остановке по пути на работу и с работы. Он был немногословен, противник сплетен и болтовни о внутриредакционной жизни, о бывших и нынешних коллегах. Даже в такие минуты пути по городу, как мне кажется, был погружен в свои будущие тексты, тексты…
Что ещё вспоминается? Его автографы на новых книгах, искренние, с грустинкой и надеждой на лучшее. Читаю эти незамысловатые дарственные надписи, и видится морозный солнечный день на излёте зимы. Мы идём из писательской организации домой. Путь с горки – прямо на трамвайную остановку. Но Юра не торопится на общую тропку в снегу, негромко спрашивает: «А ты этой зимой переходил Оку по льду?». Я пожимаю плечами, говорю, что нет. И он делится сокровенным: «А мне обязательно нужно хотя бы раз в году перейти речку именно так. Составишь компанию?» И мы ищем на облицованной камнем набережной лазейку для спуска, шагаем среди занесённых снегом рыбачьих лунок и ледяных торосов, прислушиваемся, нет ли треска под ногами. Наверное, так в деревенском детстве он, преодолевая мальчишеские страхи, скользил по глади замёрзшей речки. Я не спрашиваю его об этом, просто наслаждаюсь незапланированным маленьким походом в отдалении от городской суеты в морозный, но солнечный полдень.
… Юрий Оноприенко умер в апреле 2020 года, после долгой тяжёлой болезни. Накануне всю зиму в Орле было по-осеннему тепло; сонная Ока позабыла про ледостав, про тех, кто ждал морозов, чтобы пробежаться по скрипучему насту с одного берега на другой…
Кто-то из мудрецов говорил, что поэту в этой жизни в сущности ничего не нужно. И одновременно ему нужно всё. Как воздух необходим даже этот сверкающий в полдень лёд на речном просторе. Чтобы новая строка была звонкой и чистой.
Алексей Кондратенко

Книги Юрия Оноприенко
Роса на шпалах: повести, рассказы. – Тула, 1985.
Рельсовая нить: рассказы. – М., 1986.
Имя на талом снегу: роман. – М., 1991.
Влажные глаза: рассказы. – Орёл, 1992.
Жёлтые времена: роман. – Орёл, 1994.
Маковка: рассказы, новеллы. – Орёл, 1998.
Сто чудных бед: детские повести. – Орёл, 2000.
Одинокая сорока: рассказы, пьеса, повести. – Орёл, 2004.
Чудак-человек: фельетоны и обертоны. – Орёл, 2007.
Горислава: проза. – Орёл, 2012.
Василёк, травинка здешняя: повести, рассказы. – Орёл, 2015.
Мальчик и вулкан: повесть для подростков. – Орёл, 2019.
Город умных лошадей: роман. – Орёл, 2020.