Алексей КОНДРАТЕНКО За далью непогоды (заметки о судьбе и творчестве Вячеслава Горбачёва)
В один из летних дней писатель Игорь Дьяков шёл по Николо-Архангельскому кладбищу в подмосковной Балашихе. Недалеко от пантеона Героев неожиданно увидел могилу человека, широко известного в бурную эпоху перестройки. В судьбе Дьякова он тоже сыграл немалую роль. В 1988 году тот, будучи заместителем главного редактора журнала-миллионника «Молодая гвардия», пригласил его на должность заведующего отделом очерка и публицистики. Четыре кромешных года они работали в одной команде, главным мотором которой и был лежащий ныне под скромным памятником – Вячеслав Васильевич Горбачёв, бесстрашный литературный критик и публицист. Одним из первых в стране он увидел истинное лицо своего державного однофамильца и не устрашился заявить об этом публично, чем поверг в ступор и друзей, и врагов…
Игорь Дьяков сфотографировал могилу и поместил фото со своим комментарием в Интернете. Так мир узнал дату смерти давно исчезнувшего со свежих страниц писателя и критика Вячеслава Горбачёва – 11 июня 2007 года.
А родился он 16 июня 1941 года в селе Петровка Петровского района Донецкой области. Вот его строки из автобиографии: «Итак, я родился за неделю до войны на Донбассе, куда орловские наши мужики часто отправлялись перед войной, да и после войны, на заработки. А в два месяца от роду, на плечах матери, в узелке, вернулся обратно – пешком притащила она меня на родину в село Гуторово Кромского района Орловской области, и стал жить, как и все в ту пору, на голодном пайке лет эдак до десяти… Сначала в Гуторово, потом в Шахово, куда мать перевели работать».
Горбачёв хорошо знал крестьянскую жизнь, среднерусскую полосу. «Когда станет тебе трудно, невмоготу, – говорил ему в далёком детстве мудрый дед, – ты отодвинь, как недоеденный хлебушко, все заботы и хотя бы мысленно обратись из своего далека к родному порогу. И если уж не будет тех рук, что ласкали пестали тебя, и время уже источит стены отчего дома, ты всё-таки обратись душою к родимой стороне, поклонись синему вечернему небу, и звёздам, и полям, что кормили тебя, и воде, что поила тебя, и всему миру поклонись…»
Семья переехала в Орёл, где будущий писатель учился сначала в 12-й, а с пятого класса – в 30-й средней школе. С детства мечтал о море, мечтал писать стихи. После окончания в 1961 году Горьковского речного училища имени И.П. Кулибина работал в портах Дальнего Востока. Затем вернулся в Орёл к родителям, был инженером, мастером на заводе силикатного кирпича, литературным сотрудником, ответственным секретарём в многотиражных газетах. Жил в Орле на улице Красноармейской.
Активно сотрудничал в газете «Орловский комсомолец», здесь появились его публикации «Светит всегда, светит везде..» (1962, 11 дек., в соавторстве с Л. Золотарёвым, о работе «Комсомольского прожектора» на заводе силикатного кирпича), «Светлый ключ. (1963, 16 марта, о механике завода силикатного кирпича Л. Сопове) , «Героическая проза» (1964, 20 сен., о творчестве Николая Родичева), «Здравствуйте, люди!» (1965, 20 окт., о работе Шаблыкинской районной больницы), «Сельская учительница» (1965, 14 дек., об учителе математики Сомовской школы А.А. Тарасовой), «Где лад, там и клад» (1965, 7 октября, о совхозе «Юшковский»), «Лети, моя песня» (1966, 27 мая, репортаж с выездного концерта Орловского народного хора).
В Орле Горбачёв вступил в коммунистическую партию, в 1966 году получил рекомендацию Орловской писательской организации в Литературный институт имени М. Горького. Первая книга – повесть «Испытание на молодость» – вышла ещё во время студенчества (1969). Она была написана на дальневосточных впечатлениях. Но куда сильнее были впечатления орловские. Он признавался: «Орёл – моя родина. Она для меня – как вода, как воздух, без которых жить немыслимо, нельзя». В столичных журналах периодически появлялись его статьи о творчестве писателей-орловцев Петра Проскурина, Николая Родичева, Алексея Леонова, Валентина Солоухина.
Однако в самом Орле отношение к Горбачёву было неоднозначное. На писательском собрании в марте 1971 года Леонид Сапронов говорил: «Если уж говорить о деревенской прозе, то следовало бы, на мой взгляд, сказать несколько слов и о помещённой в журнале «Дальний Восток» небольшой повести Вячеслава Горбачёва «По зрелой сенокосной поре». Но поскольку на прошлом отчётно-выборном собрании кое-кто возражал против упоминания имени Горбачёва на том основании, то он, де, не наш автор, не местный, орловский, то от оценки его новой работы я воздержусь. И всё же я считаю, что нельзя так легко открещиваться от своих земляков и воспитанников. «Наш – не наш» – от этого сомнительного принципа иногда попахивает узостью взглядов и местничеством. Если следовать ему слепо, придётся вычеркнуть из списка орловских поэтов и Дмитрия Блынского, а то и самого Тургенева считать французом».
Продолжил тему присутствовавший на собрании заместитель главного редактора издательства «Московский рабочий» Николай Родичев: «Было очень много интересных фраз вокруг Горбачёва: кто орловец, а кто не орловец. Я бы хотел, чтобы лучше относились к тем людям, которые оказались вне родной земли, и всегда считали, что люди, родившиеся на Орловщине, являются большим потенциальным отрядом для пополнения писательских рядов наряду с теми, кто вырос здесь безотрывно. Каждый писатель-орловец по-своему болеет за процветание литературы в родном краю.
Я многие рассказы Горбачёва читал. Пишет он слабенько. Мы подумали и решили послать его рукописи на Дальний Восток. Там его опубликовали. Давайте не делить на своих и чужих. Больше делать того, что нас объединяет, а не разъединяет».
Обратим внимание на фразу «пишет слабенько». Была она произнесена в профессиональном писательском кругу и не предназначалась для широкой прессы. К тому же автору не исполнилось ещё и тридцати, он пока учился в институте. А это значило, что коллеги ждут новых рукописей и новых книг…
В 1972 году вышел сборник повестей Горбачёва «По зрелой сенокосной поре», который открывала повесть «Земной поклон». Были в её начале такие строки: «Где бы ни была родная сторонка, ей всегда место в нашем сердце. Бывает, иногда вдруг покажется, что потерялась туда дорога, песком забвенья перемело памятные стёжки в прошлое. От такого чувства горько сердцу, и, словно в беззвучном крике, долгом, как журавлиный клин в осеннем небе, займётся оно печалью. В искуплении какой-то непрощаемой вины захочется преклонить голову перед отчим порогом».
В основе повести – обычные воспоминания о детстве и юности, о походах на каток и в кино, экскурсиях, первых визитах в редакцию, о возвращении домой после учёбы и работы в дальних краях (реально – в Горьком и на Амуре, в книге – в Архангельске).
В повести несколько пейзажных описаний безымянного города на Орлее-реке (её автор называет светлой, невестницей): «Летом, в конце июня, после тёплой дождливой ночи зацветают старые липы, и каждая гудит, подобно пчелиному улью. Мёд золотисто-белых соцветий хмельным праздничным дурманом застилает голову. От запаха горячего асфальта и от горячей сухой пыли, поднимаемым раскалённым солнцем и ветром, саднит и першит в горле.
… Тихих улиц и высоких раскидистых лип на каждый мой приезд в городе всё меньше. Тихих старых улиц с тёмными от густой зелени садами и палисадниками, где пионы в сумерки похожи на разноцветные воздушные шары, привязанные у самой земли к кустам, с каждым разом становится меньше, потому что новые улицы растут в городе, как грибы после дождя и, тоже как грибы, похожи одна на другую. Теснят они старый город».
А вот картина центра города, в котором любой его житель баз труда узнает Орёл: «За Дворцом пионеров – Дом Советов: высокие этажи, высокие римские колонны… Перед зданием, среди геометрически точно расчерченных цветников – Ленин. Памятник со старой площади у театра, – теперь он стал как будто выше… А от Ленина далеко видно. И сам город, какой-то зеленовато-голубой после дождя, широко распластавший над Орлеей крылья проспектов, и дымящие трубы заводов, и землистые башни элеваторов за городскими окраинами. Ещё дальше – жёлтые ленты полей, загривок тёмного леса и бесконечно прозрачный, призрачный горизонт».
Как контраст – описание кладбища в Орле, по всей вероятности, где похоронена Милена, погибшая в автокатастрофе первая и единственная любовь автора. Рефреном идут цитаты из её дневников и писем. И чередой – герои: отец (старый ворчливый заводчанин) и мать (оба люди бедные, не имеющие возможности купить сыну подростку лыжи, коньки, фотоаппарат или свитер). Далее одноклассники, их родители, учительница Евдокия Дмитриевна (указан даже реальный номер школы – 30-я). А ещё Семён Шаров – друг, ставший в Москве пронырливым делягой, и его жена, несчастная Татьяна…
Вот Света Галушка – «серая мышка», работавшая после школы парикмахером. Начала придумывать истории о клиентах, подружки рассказали о ней заходящему стричься журналисту молодёжной газеты. Тот прочёл наброски – и в итоге Светлану пригласили на работу в редакцию.
Очень живо описана и сама редакция. В образе корреспондента Славы Половинкина угадываются черты Владимира Муссалитина и Леонарда Золотарёва, ответственный секретарь Каплик чем-то похож на Владимира Коробкова. А вот в образ редактора Тимофея Колобова «слиты» два довольно разных реальных редактора: Геннадий Харитонов (неуёмная энергия, напор, стремление создать мощную команду) и Иван Рыжов (большой стилист, лирик, мечтающий поставить памятник Бунину).
Журналистика в повести смотрится как азартная игра, борьба за славу и за власть. Это претит герою (хотя он вполне талантлив и ему прочат блистательную карьеру в редакции), он уезжает на работу в порт Находка (прежде вернуться на флот не позволяло ухудшившееся зрение). Да и сами журналисты понимают, что однажды «игра» закончится.
Пожалуй, самая лиричная одна из заключительных сцен, настоящая поэма – описание катания на коньках влюблённой пары. И как последующий символический контраст – одинокий молящийся старик у стен закрытой Николо-Песковской церкви. Один из финальных аккордов: «После дождей, ливней, когда глянуло ненадолго солнце, просохли тропинки, я набрал осенних листьев и отнёс на кладбище… И с окраины города – с кладбища, от её могилы, я поклонился родному краю, родном небу и земле, праху её поклонился – низким, земным поклоном. И знаю теперь, где бы я ни был, какое бы лихо ни пришлось пережить, труднее не будет. И горькая память этого лета уже никогда не изгладится во мне, и от горьких воспоминаний о нём станет мне легче. И никогда не оскверню я земли, вспоившей и вскормившей меня, поставившей на ноги, с материнским благословением отпустившей меня в нелёгкую дорогу…
Земной поклон тебе, родина, и ныне, и присно!»
В 1975 году Горбачёв был принят в Союз писателей СССР. Работал старшим редактором отдела критики журнала «Октябрь», заведующим редакцией критики и литературоведения в издательстве «Современник», заместителем главного редактора Госкомиздата РСФСР по художественной и детской литературе, с середины 1980-х годов – заместитель главного редактора журнала «Молодая гвардия».
Пробовал свои силы и в романистике – в 1977 год был издан роман «За далью непогоды» (переиздавался в 1980 и 1987 годах). Книга была посвящена людям труда, представителям одной из интереснейших профессий. Автор рассказывал о гидростроителях, возводящих электростанцию в суровых условиях сибирского Заполярья, в зоне вечной мерзлоты. Романтика края не заслонила от писателя реальных трудностей. Сложными предстают в романе образы начальника строительства Гатилина, молодого учёного и инженера Басова, поварихи Почивалиной, шофёра и экскаваторщика Бородулина, парторга стройки Алимушкина и других. Герои романа стремятся к активному самоутверждению в жизни. А начинается всё с того, что из-за некачественных изыскательских работ во время строительства ГЭС произошёл обвал в тоннеле. Инженер Басов предлагает внести изменения в проект, отказавшись от строительства тоннеля – и отстаивает своё предложение.
В 1986 году на творческом объединении «Экран» по роману «За далью непогоды» (Горбачёв выступил сценаристом) был снят двухсерийный фильм «На пороге». Картина снималась в Мурманской области на строительстве каскада Териберских ГЭС, режиссёром был ровесник автора Александр Воропаев, хорошо известный зрителю как оператор телефильмов-спектаклей «Дамы и гусары», «Ярмарка тщеславия». Роли исполняли Борис Невзоров, Владимир Самойлов, Елена Габец, Виктор Гоголев, Фёдор Шмаков, Владимир Стеклов, А. Соколов, Елена Фатюшина, Александр Вдовин, Наталья Гущина, Иван Уланов.
Однако это оказался единственный кинематографический опыт Горбачёва. Отступал интерес и к прозе, на первое место выходила литературная критика. Ещё в 1982 году вышла первая книга этого жанра: «Сражается слово. О гражданственности литературы». Авторское предисловие завершалось пафосно: «Советская литература целеустремлённо стремится пробудить к активной творческой деятельности всех граждан, и потому так важна и злободневна для нас и тема гражданственности – активной, наступательной и сознательной силы общества – и в самой жизни, и в литературе». Горбачёв, анализируя произведения таких известных прозаиков и поэтов, как Л. Леонов, В. Кожевников, А. Иванов, Н. Грибачёв, М. Алексеев, А. Калинин, А. Софронов, В. Фирсов, В. Сидоров, В. Чивилихин и других, ставил вопросы духовного развития общества. Следующий сборник критики, «Заветное слово», вышел в 1986 году…
Это было уже время перестройки. Эйфория «гласности» не позволяла разглядеть полускрытый до времени отказ от моральных и идеологических норм, демонстративное отталкивание всего советского или специфически русского. Перестройка застала Горбачева уже в редакции «Молодой гвардии» – одного из трёх журналов, которые подверглись травле, несмотря на то, что возглавлял редакцию сам Анатолий Иванов, автор известных романов «Тени исчезают в полдень» и «Вечный зов». Одной из главных мишеней той охоты был персонально Вячеслав Горбачёв, который прославился смелыми статьями «Перестройка и подстройка» (1987), «Что впереди» (1986, о романе Василия Белова «Всё впереди») и другими. Они вошли в книгу критики «Постижение» (1989). В книге были также статьи о творчестве таких писателей, как В. Чивилихин, П. Проскурин, А. Калинин, А. Софронов, В. Сидоров.
В статье «Перестройка и подстройка» (первоначально была напечатана в № 7 «Молодой гвардии» за 1987 год) Горбачёв сделал исторический экскурс, размышляя о Сталине, Хрущёве (причинах неудачи «оттепельной перестройки»), а затем о массе уже современных казусов и противоречий: беспартийные, к примеру, призывают коммунистов проявлять инициативу. Были другие «картинки из жизни», например, когда в начале 1987 года автор был в одной из районов Брянской области на партсобрании в редакции местной газеты.
Причиной неудач перестройки Горбачёв называл утрату моральных устоев общества: «Безнравственность стала матерью, нет – злой мачехой многих пороков: взяточничества и коррупции, кумовства и покровительства, распущенности и безответственности, наконец, того же потребительства и мещанства. И в этом свете бюрократизм… оказывается ничем иным, как овеществлённой формой безнравственности».
Была в статье и критика в адрес «Литературной газеты», «Московских новостей», «Огонька», «Недели», «Советской культуры». Факты доказательные, убедительные, свидетельствующие о том, что эти издания ведут общество опасным путём. Их политика ориентирована на потребу обывательским вкусам и запросам мещанской морали, а не на проблемы деятельного и сплочённого участия советских писателей и интеллигенции в перестройке.
В то же время «перестройщики» самым яростным образом нападали на «Молодую гвардию» и другие немногочисленные издания традиционалистского направления. Эту борьбы Горбачёв точно сравнил с ситуацией конца 1920-х годов: «Рапповская групповщина не знала народной жизни, не понимала её и была далека настолько, что едва ли не всякое живое слово народа и о народе расценивала как проявление невежества, национализма или славянофильства, причём если уж славянофильства, то обязательно реакционного. На честных писателей навешивались ярлыки антиисторизма, внеклассовости, антисемитизма».
Однако вопрос на ключевой вопрос «Что делать» у автора получился не очень конкретным: он лишь повторял тезис о том, как важна «настоятельная необходимость объективного научного, методологического, художественного освоения всей послереволюционной эпохи».
Вслед за этой статьёй в сборнике «Постижение» был напечатан обзор «Надо идти дальше» – об откликах в прессе, письмах читателей, о впечатлении о прочтении «Детей Арбата» Анатолия Рыбакова». Либеральный стан обрушил на Горбачёва и редакцию «Молодой гвардии» шквал обвинений: консервативный журнал, устаревшие догмы, шлагбаум для молодых писателей, оппозиция самой перестройке, реакционность, «журнал обюрократился».
Но были и другие, ободряющие отклики. Так Сергей Карелин из орловской Залегощи писал: «Два месяца назад мне предложили, а позднее избрали вторым секретарём райкома комсомола. Решающее значение на моё согласие пойти на работу в комсомол оказала статья В. Горбачёва «Перестройка и подстройка», а также публицистические статьи В. Белова. Становишься сильнее и увереннее, когда видишь, что есть люди, которые всерьёз и с душевной болью за происходящее ведут борьбу за перестройку, не позволяя увести её во вчерашний и позавчерашний день. Прошедшие два месяца доказали мне, что борьба с бюрократией стократно сложнее, нежели мне представлялось ранее».
Один из читателей ив вовсе предложил для борьбы с бюрократизмом «создать Комиссию при ЦК КПСС с большими, независимыми полномочиями». Но было уже поздно. От даты подписания «Постижения в печать» (20 июля 1989 года) до августовского путча оставалось чуть больше двух лет.
Но Вячеслав Горбачёв ещё не терял надежды. В 1990 году он принимал непосредственное участие в создании письма писателей, деятелей культуры и науки России в высшие органы власти – так называемого «Письма 74-х», которое вместе с ним подписали Леонид Леонов, Игорь Шафаревич, Александр Проханов, Станислав Куняев, Виктор Лихоносов… В письме, в частности, говорилось, что «в последние годы под знамёнами объявленной “демократизации”, строительства “правового государства”, под лозунгом борьбы с “фашизмом и расизмом”… происходит беспримерная во всей истории человечества массированная травля, шельмование и преследование представителей коренного населения страны, по существу объявляемого “вне закона” с точки зрения того мифического “правового государства”, в котором, похоже, не будет места ни русскому, ни другим коренным народам России… “Русский характер исторически выродился, реанимировать его – значит, вновь(?) обрекать страну на отставание, которое может стать хроническим”, – читаем мы напечатанное на русском языке, на бумаге, выработанной из русского леса. Само существование “русского характера”, русского этнического типа недопустимо по этой чудовищной логике! Русский народ объявляется сегодня лишним, глубоко нежеланным народом. “Этот народ с искажённым национальным самосознанием”, – заключают о русских советские политические деятели и журналисты…».
В 1992 году в «Молодой гвардии» были напечатаны «современные притчи» Горбачёва «Загадай желание» и «Будить Русь!». Тогда же он дал рекомендацию в Союз писателей поэту Осеневу (псевдоним Анатолия Лукьянова): «Глубоко уверен, что стихи Анатолия Лукьянова войдут в русскую литературу как свидетельство человеческой драмы, преодоления суетного плена и трудной работы по очищению души. Поэзия узника «Матросской тишины» однозначно свидетельствует о таланте, нашедшем свой путь».
Своеобразным возвращением на малую родину было участие Вячеслава Горбачёва в издании брянского журнала «Десна» (основан в 1994 году). Здесь он стал членом редколлегии, заведующим отделом критики. Самая заметная публикация в «Десне» – обращение к читателям к 100-летию со дня рождения Леонида Леонова «Собирайте духовные силы» (Десна, 1996, № 6). Обращение к этому имени было не случайно, Горбачёв тогда был не только секретарём Союза писателей России, но и заместителем председателя комиссии по творческому наследию Л.М. Леонова. Помимо призыва поделиться воспоминаниями о великом русском писателе, собрать неизвестные материалы, связанные с его жизнь и творчеством, многоопытный критик писал и о судьбе Отечества:
«Лёгкий холодок стекает с головы до пят, когда мысль о жестокой панораме грядущего, говоря словами леоновского прозрения судеб человеческих, доходит до сознания и ты понимаешь почти полную неотвратимость агонии будущего. Если это рок, его неизбежность тронет каждого – тебя, твоих детей, твоих дальних потомков. И Россию. И Россию, может быть, прежде всего.
Леонид Леонов никогда не считал себя и никогда не был пророком ради пророчества… Главное – в окормлении созидательных сил возрождающейся России. Жестокая панорама грядущего, равно и настоящего, должна рассеяться, если, сплотившись, совокупными усилиями всех и каждого мы укрепим друг друга, укрепим духовно крылья Родины. Ибо во тьму или к свету выбираем путь.
Во времени разворачивался диалог поколений, озабоченных собиранием нравственных сил. Несмотря на усталость и кровавые перегрузки века, духовное возмужание России становилось очевидностью, сатанинское сопротивление которой вышло наружу язвами перестройки. Язвами нашего разобщения и недоверия друг другу. Теперь здесь ратное поле. Здесь цементируется соборность, которая укрепит наши силы, иначе – что без них духовные крылья родины?»
При всех усилиях я больше не нашёл никаких публикаций Вячеслава Горбачёва. Да, это была середина трудных 90-х годов. Но ведь и тогда не прекращали работу тысячи русских писателей. К тому же возраст (55 лет) для прозаика и критика совсем не предельный. Горбачёв мог продлить свои труды на разных поприщах: журналист, редактор, издатель, педагог, историк литературы, сценарист… Но ещё тридцатилетним он произнёс такие слова: «В молодые годы мы вовсе не думаем о конце, мы лишь торопимся к нему, и эта жажда жизни чем-то похожа на наживу. Скорей бы день да ещё день! Торопимся по жизни, как по Третьяковской галерее – скорей обежать всю! – как будто умышленно забываем, что потом уже нельзя будет вернуться, остановиться, оглядеться». Наверное, в 90-е годы эта усталость перевешивала все благие пожелания и планы, многое уже не получалось или не могло получиться.
Но как бы то ни было, наверное, он остался в истории нашей литературы и общественной мысли не просто писателем, а пророком. Светлым и мужественным, застенчивым и непреклонным, И даже его слова о «ратном поле» оказались вещими – родное село на Донбассе с 2014 года стало местом обстрелов и сражений.
Ещё в 1990 году издательство «Молодая гвардия» выпустило книгу Горбачёва «Неоконченные споры». Эта полемика, эта битва за истину не закончены и по сей день…
Алексей Кондратенко
